Такая как есть [Запах женщины] - Вера Кауи

Алекс глубоко вздохнула:

– Может быть, даже быстрее.

– Умница.

Кристофер сидел, откинувшись на подушки и вытянув ногу. Грудь у него была перебинтована. Когда Алекс вошла, лицо его вспыхнуло от радости.

– Я же сказал, что она приедет сразу, как только узнает, – проговорил он, обращаясь к матери, которая сидела на краю кровати и теперь поднялась.

– Мадам, – наклонив голову в приветствии, сказала Алекс.

Ева кивнула, на лице ее застыла хорошо знакомая Алекс маска. Внешне она почти не изменилась. Годы не тронули ее лица – ни морщин, ни складочек, кожа сияла, волосы светились. Фигура оставалась такой же стройной, и костюм от Шанель сидел на ней как влитой. Его украшали золотые пуговицы и многочисленные цепочки. От нее исходил все тот же знакомый запах – запах «Евы».

– Ну как ты? – обратилась Алекс к брату.

– Как только ты появилась, мне сразу стало лучше. Я ведь им это столько раз говорил…

– А что ты еще говорил им?

– Только правду. Как мы встречались с тобой последние два года. – За это время, как отметила Алекс, он сильно возмужал – черты лица стали более твердыми. Голос тоже стал ниже, чуть-чуть грубее. Но светлые волосы все еще вились, а карие глаза так же лучились под длинными ресницами. – Я убеждал маму что ты – не просто моя сестра, но самый лучший мой друг и что я рядом с тобой становлюсь лучше.

Алекс не смотрела на Еву, но ощущала исходивший от нее ледяной холод.

– Ты приедешь и побудешь со мной, когда они отправят меня домой долечиваться? – взмолился он. – Пожалуйста.

– Но ведь я работаю…

– Ты можешь работать на вилле. Пожалуйста, Алекс. Там у нас громадная библиотека, и думаю, ты найдешь все, что тебе нужно. У меня всего лишь сломаны ноги и ребра. Я сильный и скоро поправлюсь, но мне так будет скучно без тебя, так будет не хватать наших встреч. Ведь я пока не смогу сам выезжать и просто умру от тоски.

– Но…

– Надеюсь, что мой сын скоро поправится, – проговорила Ева ничего не выражающим голосом. – Если работа позволит, поживи на вилле столько, сколько сможешь. Я буду очень рада. – Это было сказано вежливым тоном. Ева умела приспосабливаться к обстоятельствам. Но Алекс почувствовала, что в их отношениях не произошло никаких перемен.

Она колебалась. С одной стороны, она понимала, что будет брату в радость и поможет ему поскорее встать на ноги. Но, с другой стороны, боялась, как бы Крис не превратил ее в орудие своей борьбы с матерью. Однако мольба в его глазах казалась искренней, он и в самом деле хотел только одного: чтобы она побыла с ним. А Алекс при всех сомнениях успела по-настоящему привязаться к нему. Что-то, скрывающееся за видимостью избалованного любимчика, в нем было – беспредельная щедрость, живость, добродушие, – когда ускользал из-под влияния Евы. И – одиночество.

Макс рассказал Алекс, что Крис набил себе температуру, когда впервые попросил, чтобы она прехала, а Ева наотрез отказала. «Он знает, как она трясется над ним – тенью отца – и пользуется этим, но он по-настоящему хочет, чтобы ты была рядом». Он добился разрешения, чтобы Алекс могла пожить на вилле.

– Пожалуйста, дай слово, что приедешь, – настаивал Кристофер. – Мне нужно, чтобы ты была там со мной.

Алекс бросила короткий взгляд в сторону матери, чье лицо хотя уже и не напоминало маску, оставалось непроницаемым.

– Ну хорошо, я смогу побыть с тобой около месяца…

– Здорово! – Улыбка осветило лицо Кристофера, словно солнечный луч.

– Да ничего и не переменилось, – ответила Алекс Максу, когда он спустя несколько дней после ее появления на вилле спросил про мать. – Она по-прежнему смотрит сквозь меня так, словно я невидимка. Наверно, я пытаюсь пробить лбом каменную стену. И это выводит меня из равновесия.

– Что ж, это уже лучше. Раньше ты чувствовала себя униженной. Но ты уверена, что тебе на самом деле хочется сблизиться с ней? Вы же никогда подолгу не бывали вместе. А ведь она не просто мать. Она мать с большой буквы. То, что она согласилась терпеть твое присутствие, – еще ничего не доказывает. Запомни одно – она никому не позволит встать между нею и Крисом. – Макс помолчал. – Надеюсь, ты используешь это время для занятий с ним. Ты ведь знаешь, что он совершенно необразован.

– Но он не глуп.

– Это не одно и то же. Во многом он повторяет Еву. И будь осторожна в разговорах с ним. Она способна выжать из него все, что угодно.

– Чудная семейка мне досталась…

Взгляд Макса остался таким же серьезным и даже печальным:

– Ты даже не предполагаешь, до какой степени…

Макс встретил Алекс в аэропорту и отвез на виллу. Ева привезла Кристофера. Не глядя на Алекс, она сказала:

– Одна из гостевых комнат приготовлена…

– Мне бы хотелось поселиться в своей прежней.

Ева даже бровью не повела:

– Как угодно. – За все время она ни разу не обратилась к Алекс по имени.

– Никогда не думала, что снова увижу эту комнату, – вздохнула Алекс, обращаясь к Максу, и обвела взглядом свое бывшее жилище. – Все теперь выглядит почему-то намного меньше. – Она подошла к большому окну. – Сколько часов я провела у него!..

Кое-какие перемены в комнате все-таки произвели. На месте прежней кровати стояла другая – побольше, поудобнее, застеленная новым покрывалом. На ночном столике стояли цветы. «Неужели она обо всем позаботилась?.. – подумала Алекс… – Нет, я никогда не смогу понять эту женщину. Будь у меня даже миллион лет впереди».

– Интересно, а теперь мне можно будет плавать в бассейне? – спросила она у Макса полушутя-полусерьезно.

– Ты ведь гостья, а гости всегда купались сколько душе угодно. – Он повернул ее лицом к себе, положил руки на плечи и, глядя в глаза, спросил: – Ты уже выбросила из памяти тот эпизод?

– Почти не вспоминаю о нем, – честно ответила Алекс.

Макс кивнул с видимым облегчением.

Вечером Алекс позвонила Пэтси, рассказала обо всем, что произошло, и о том, как она устроилась.

– Если вспомнить обстоятельства, при которых тебе пришлось уехать, то ты поступила более чем великодушно…

– Но мое нынешнее присутствие вовсе не связано ни с моими чувствами, ни с моим положением. Все дело только в Крисе.

– Ты очень привязалась к нему…

– Оказалось, что это очень приятно – иметь родственника и знать, что тебя с кем-то связывают кровные узы.

– Кстати, – заметила Пэтси, – ты слышала, что пастор Дитрих умер? В газете был некролог. Ему исполнилось семьдесят восемь.

– Это означает, что на мои вопросы он уже никогда не ответит.

– Да, мы расспрашивали его. Думаю, он обязан был кое-что тебе объяснить, хотя уверял, что не может нарушить данное Мэри Брент обещание.